Александр Розенбаум - Воскресение текст песни
[Александр Розенбаум - Воскресение текст песни]
Ах, как хлеб стоял, раболепствуя, перед ветром, рвущим колосья ржи
Озерцо цвело, и лицом в село я уткнулся возле сырой межи
Где-то конь заржал. Поплыла баржа по реке, что от мамки в пяти верстах
А я на той барже был тогда блажен, да и жизнь была, как цветок, проста.
Но разросся куст, ягода в соку, потекла через пальцы чужим вином
Бессребреник, по поребрикам я в обнимку ходил со своей виной
Город гнал в листву, барабанов стук отзывался жалейкой в груди легко
Свежим воздухом, ливнем, грозами, и дурманом навозным, и молоком.
Шинелькой серою с Надеждой, Верою мы укрывались летним сном
Хватало неба нам, любови не было - она крутила не со мной
И как-то просто мы вдруг стали взрослыми, а старики нашли заветный ключ
В поля печальные, куда отчаянно я каждой осенью стремлюсь.
Канитель моя в гранд-отель "Хайат" покатилась клубком под Витька баян
Но раскачалась высь, закричала выпь и очнулся я в белой палате пьян
Санитар - "качок", раззудись плечо и сестричка - с ума от неё сойти
И пуста уха, и черемуха мне шептала в окно: "Это сердца тиф".
А я и знать не знал, что это добрый знак и зарывался глубже в снег
Прохладной простыни, на сердце оспины, хотелось спрятаться от всех
А я и знать не знал, что это добрый знак и всё смотрел на купола
Златоголовые. Чума еловая меня опять к себе звала.
Ел укромно я всё скоромное и хоромов не знал, и душил свой смех
Но прицепной вагон, как со дна багор, подхватил, потащил мою душу вверх
И полез кормить перелесками малых пташек и зайцев, как дед Мазай
И на меня опять сошла благодать, и опять заблестели мои глаза.
И снова серою шинелькой с Верою мы укрываемся в ночи
Надежда-молодость, нам с ней не холодно, любовь на выселках кричит
Пусть подождёт та дверь, куда уйду навек, однажды взяв заветный ключ
В поля печальные, куда отчаянно теперь я больше не стремлюсь
Пусть подождёт та дверь, куда уйду навек, однажды взяв заветный ключ
В поля печальные, куда отчаянно теперь я больше не стремлюсь
Озерцо цвело, и лицом в село я уткнулся возле сырой межи
Где-то конь заржал. Поплыла баржа по реке, что от мамки в пяти верстах
А я на той барже был тогда блажен, да и жизнь была, как цветок, проста.
Но разросся куст, ягода в соку, потекла через пальцы чужим вином
Бессребреник, по поребрикам я в обнимку ходил со своей виной
Город гнал в листву, барабанов стук отзывался жалейкой в груди легко
Свежим воздухом, ливнем, грозами, и дурманом навозным, и молоком.
Шинелькой серою с Надеждой, Верою мы укрывались летним сном
Хватало неба нам, любови не было - она крутила не со мной
И как-то просто мы вдруг стали взрослыми, а старики нашли заветный ключ
В поля печальные, куда отчаянно я каждой осенью стремлюсь.
Канитель моя в гранд-отель "Хайат" покатилась клубком под Витька баян
Но раскачалась высь, закричала выпь и очнулся я в белой палате пьян
Санитар - "качок", раззудись плечо и сестричка - с ума от неё сойти
И пуста уха, и черемуха мне шептала в окно: "Это сердца тиф".
А я и знать не знал, что это добрый знак и зарывался глубже в снег
Прохладной простыни, на сердце оспины, хотелось спрятаться от всех
А я и знать не знал, что это добрый знак и всё смотрел на купола
Златоголовые. Чума еловая меня опять к себе звала.
Ел укромно я всё скоромное и хоромов не знал, и душил свой смех
Но прицепной вагон, как со дна багор, подхватил, потащил мою душу вверх
И полез кормить перелесками малых пташек и зайцев, как дед Мазай
И на меня опять сошла благодать, и опять заблестели мои глаза.
И снова серою шинелькой с Верою мы укрываемся в ночи
Надежда-молодость, нам с ней не холодно, любовь на выселках кричит
Пусть подождёт та дверь, куда уйду навек, однажды взяв заветный ключ
В поля печальные, куда отчаянно теперь я больше не стремлюсь
Пусть подождёт та дверь, куда уйду навек, однажды взяв заветный ключ
В поля печальные, куда отчаянно теперь я больше не стремлюсь