ДДТ - Проводник текст песни
DDT [Юрий Шевчук] Уфа - Москва, Россия 🇷🇺
[ДДТ - Проводник текст песни]
Что мне расскажет спящий проводник?
Пустые, дребезжащие стаканы
На столике купейном у окна,
Несущегося мимо станции, вспорхнувшей в темноте
Мента, курящего в кулак
заснеженной пустыни, точнее — глубины
Где, как нетрезвый, глупый ученик
стыдливо вывернув карманы,-
мир наш пред Господом поник
Когда со мною встретится она - веселая, без грима
проявятся ли строчки на листе
бумаги, что я комкал и таскал
в башке своей, как в мусорной корзине
поверив благородной пантомиме - ее безмолвной красоте?
Когда минуты станут длинными руками
неотвратимой смерти
чем время будем мерить мы?
Во что сыграем с ветром, облаками - одни среди зимы?
Что мне расскажет Родина моя
с плывущими кусками на экране
Любви замерзшей, вьюгой февраля
в пустой и темной пропасти зрачка
по расширяющейся звездной пилораме?
С водой технической, прокисшей в кране
в разбитом шприце тощего торчка
что в туалете просыпается, зевая
и смотрит на поля
Страж у дороги - пухлый снеговик
смотрящий зорко черными углями
на сползший в яму старый грузовик
и тусклый мат, и полный жизни крик
Заливисто сверкает детвора
лишенная абстрактного мышления
мир символов нелепых разрушая
ни с чем чужим взгляд этот не мешая
сметает нас, как мусор со двора
Что мне расскажет нищая старуха
на злом перроне, с полным котелком
картошки сваренной -
назойливая муха
под хамством мокнущая, как под кипятком?
За поездом устало семенит -
глазами, полными разлуки и труда
руками, верными прощению и ласке
- Сынки, еда... - чуть слышно говорит, -
кому, сыночки, деточки, - беда
Что мне расскажут эти города:
Многоэтажки, склады, чьи-то норы
Одушевленные граффити гаражи
и серые бетонные заборы?
Унылая, неверная среда
всех дней недели, ловит поезда
что до смерти ей надоели
Окраин грязных этого покоя
никто не ценит, верится с трудом
что столько поколений есть в крови сего надоя
Но там, где третий, рядом ещё двое
и свечкой теплятся церквушка и роддом
Куда они все едут? Что влечет
нас всех в пространствах этих дальних
что в этих городах суицидальных
где точно всё и всё так любит счёт?
Там всё конечно, кроме пустяков
что вечностью особенно любимы
И хочется простить мне остряков
в пространство бросивших:
«НЕТ, НЕ РАБЫ МЫ!»
Пустые, дребезжащие стаканы
На столике купейном у окна,
Несущегося мимо станции, вспорхнувшей в темноте
Мента, курящего в кулак
заснеженной пустыни, точнее — глубины
Где, как нетрезвый, глупый ученик
стыдливо вывернув карманы,-
мир наш пред Господом поник
Когда со мною встретится она - веселая, без грима
проявятся ли строчки на листе
бумаги, что я комкал и таскал
в башке своей, как в мусорной корзине
поверив благородной пантомиме - ее безмолвной красоте?
Когда минуты станут длинными руками
неотвратимой смерти
чем время будем мерить мы?
Во что сыграем с ветром, облаками - одни среди зимы?
Что мне расскажет Родина моя
с плывущими кусками на экране
Любви замерзшей, вьюгой февраля
в пустой и темной пропасти зрачка
по расширяющейся звездной пилораме?
С водой технической, прокисшей в кране
в разбитом шприце тощего торчка
что в туалете просыпается, зевая
и смотрит на поля
Страж у дороги - пухлый снеговик
смотрящий зорко черными углями
на сползший в яму старый грузовик
и тусклый мат, и полный жизни крик
Заливисто сверкает детвора
лишенная абстрактного мышления
мир символов нелепых разрушая
ни с чем чужим взгляд этот не мешая
сметает нас, как мусор со двора
Что мне расскажет нищая старуха
на злом перроне, с полным котелком
картошки сваренной -
назойливая муха
под хамством мокнущая, как под кипятком?
За поездом устало семенит -
глазами, полными разлуки и труда
руками, верными прощению и ласке
- Сынки, еда... - чуть слышно говорит, -
кому, сыночки, деточки, - беда
Что мне расскажут эти города:
Многоэтажки, склады, чьи-то норы
Одушевленные граффити гаражи
и серые бетонные заборы?
Унылая, неверная среда
всех дней недели, ловит поезда
что до смерти ей надоели
Окраин грязных этого покоя
никто не ценит, верится с трудом
что столько поколений есть в крови сего надоя
Но там, где третий, рядом ещё двое
и свечкой теплятся церквушка и роддом
Куда они все едут? Что влечет
нас всех в пространствах этих дальних
что в этих городах суицидальных
где точно всё и всё так любит счёт?
Там всё конечно, кроме пустяков
что вечностью особенно любимы
И хочется простить мне остряков
в пространство бросивших:
«НЕТ, НЕ РАБЫ МЫ!»