Овсянкин - DSM текст песни
[Овсянкин - DSM текст песни]
Когда бритва "Спутник" — твой верный спутник
Выходные, будни — герцоги Бургундии
Запираясь в опустошенной квартире, как в своем храме
В заблеванном углу сортира ищешь спасения в селфхарме
И постепенно привыкаешь к боли, как Шерил Демпси
Вечно мечешься, как Boris, вечный наивный скепсис
А сколько я за эти годы из себя грязюки выдрочил
Уже легко понять, что такая позиция по сути убыточная
Но ты любила бы меня, даже если был бы джанки-гомосеком
Но ничего не поменять, я был и останусь жалким домоседом
Сам словно с болезнью Базедова, вручите мне мой exit bag
На ничтожную хуйню посетую, типа сколько же от секса бед
Спасает в берцах бег в шесть утра по заснеженному плацу
Под стойкой ноги режешь, но отвечаешь так вежливо за кассой
Пока я в туалетной кабинке блюю от золотого укола
Боль — монетки, ты — копилка, я ее разобью молотком скоро
Нас море уносит волнами, под порванными парусами
Мы верим лишь в то, что снова ляжем на курс (курс химиотерапии)
Когда затянутся раны
Искрятся волшебные блики света. Я хотел бы стать чистым
Заедаю проблемы слепо, вот пора бы и причаститься
Ведь откормил себя, как Картер, food заменил foot fetish
Ресторанный дворик — макабр, а кого ты в расстройствах обвинишь?
Когда отец — пограничник, а ты хочешь быть похожим на отца
Когда вот он твой хищник, но отвечаешь "нет" на "отсядь"
И при каждом взрыве становлюсь эмоциональнее Аскерова
Обжираюсь, давлюсь, пусть, но проебываю в себе аскета
И так постоянно, вот ты уже как Климович
Все постоят там в стороне, а тебе нужна помощь
Чтобы сохранить, как в письме, себя, волосы остриг
Это вызвало лишь смех, но море все простит. И даже
Когда бритва "Спутник" — твой верный спутник
Выходные, будни — герцоги Бургундии
Запираясь в опустошенной квартире, как в своем храме
В заблеванном углу сортира ищешь спасения в селфхарме
Я не чудовище, я больной. Я уверен, что мое пристрастие
к еде лишило меня самоконтроля
и я просто не понимал, что то, что я делаю, — это плохо
Выходные, будни — герцоги Бургундии
Запираясь в опустошенной квартире, как в своем храме
В заблеванном углу сортира ищешь спасения в селфхарме
И постепенно привыкаешь к боли, как Шерил Демпси
Вечно мечешься, как Boris, вечный наивный скепсис
А сколько я за эти годы из себя грязюки выдрочил
Уже легко понять, что такая позиция по сути убыточная
Но ты любила бы меня, даже если был бы джанки-гомосеком
Но ничего не поменять, я был и останусь жалким домоседом
Сам словно с болезнью Базедова, вручите мне мой exit bag
На ничтожную хуйню посетую, типа сколько же от секса бед
Спасает в берцах бег в шесть утра по заснеженному плацу
Под стойкой ноги режешь, но отвечаешь так вежливо за кассой
Пока я в туалетной кабинке блюю от золотого укола
Боль — монетки, ты — копилка, я ее разобью молотком скоро
Нас море уносит волнами, под порванными парусами
Мы верим лишь в то, что снова ляжем на курс (курс химиотерапии)
Когда затянутся раны
Искрятся волшебные блики света. Я хотел бы стать чистым
Заедаю проблемы слепо, вот пора бы и причаститься
Ведь откормил себя, как Картер, food заменил foot fetish
Ресторанный дворик — макабр, а кого ты в расстройствах обвинишь?
Когда отец — пограничник, а ты хочешь быть похожим на отца
Когда вот он твой хищник, но отвечаешь "нет" на "отсядь"
И при каждом взрыве становлюсь эмоциональнее Аскерова
Обжираюсь, давлюсь, пусть, но проебываю в себе аскета
И так постоянно, вот ты уже как Климович
Все постоят там в стороне, а тебе нужна помощь
Чтобы сохранить, как в письме, себя, волосы остриг
Это вызвало лишь смех, но море все простит. И даже
Когда бритва "Спутник" — твой верный спутник
Выходные, будни — герцоги Бургундии
Запираясь в опустошенной квартире, как в своем храме
В заблеванном углу сортира ищешь спасения в селфхарме
Я не чудовище, я больной. Я уверен, что мое пристрастие
к еде лишило меня самоконтроля
и я просто не понимал, что то, что я делаю, — это плохо